Затея пойти с Барухом на охоту была довольно необычной, но вполне осуществимой - после пары часов перелету через океан, небольшой экскурсии по Риму, где и жила искомая охотница, пары съеденных мороженных и небольшом спору о том, куда же лучше идти - налево или направо, Юкихана в компании Коэна к ночи наконец достигла публичного дома, где и обитала Авелин. Сама мысль о том, чтобы продавать свое тело каким-то мужчинам была отвратительная для Юкиханы, но она старалась не слишком много говорить об этом, отдавая предпочтение только мысленным ворчаниям об этом. Конечно, с одной стороны Авелин занималась правильным делом - ведь она, скрываясь с похотливыми мужьями за ширмой "работа", прячась таким образом от их жен, не только очищала мир от греха похоти, но и освобождала женщин от нехороших мужчин в доме. Но с другой стороны, если хорошо подумать, убийство оставалось убийством, и не важно, была ли жертва хорошим или плохим человеком - она все равно оставалась жертвой, а Авелин - убийцей. Еще раз вздрогнув, подумав о том, как Авелин купается в чужих объятиях похотливых рук, Юкихана вздрагивает и проводит рукой по футболке сверху вниз, от груди до живота. По сравнению с эффектной охотницей, которую она сегодня убьет, сама Широ выглядела весьма непримечательно - простая голубая футболка, легкая куртка поверх, джинсы и кепка для того, чтобы скрыть лицо. Превосходные длинные волосы, которые она не стригла с самого рождения в лаборатории, надо было обрезать - они чертовски сильно мешались. И наверняка помешаются - это же ее первая охота, и она еще не знает, легко ли одолеет противника или нет. Пригладив волосы и ударив себя пару раз по лицу, Юкихана вздохнула.
Похоть. Значит, сегодня они с Коэном охотятся на представительницу этого греха. Весьма забавно было бы порассуждать о том, что толкает женщин на работу в таких грязных местах, но Юкихана только недавно выбралась из лаборатории, а потому удивлено смотрела на все в этом мире - даже на яркую вывеску публичного дома, которая ярко светилась в ночи. Да и какие к черту рассуждения, если ей всего лишь четырнадцать? В этом возрасте нормальные девочки сидят дома и уже сладко спят в кроватке, видя десятый сон. Не охотятся в ночи на демонов, не получают имя только в четырнадцать лет... Не узнают мир спустя столько лет после рождения. Впрочем, кто-то разве говорил, что Юкихана когда-либо была обычной девочкой? Глубоко вздохнув, девочка заправляет выбившуюся прядь за ухо и переводит взгляд на Баруха, после чего тихо хихикает, пытаясь приветливо улыбнуться.
- Знаешь, если подумать, то это наша первая охота... - она шумно сглатывает, пытаясь не обращать внимания на охранника около входа, который пристальным взглядом изучает шатающихся рядом детей. Скоро Авелин должна уйти с работы... Забавно, что ночная бабочка работает только днем, помогая своим клиентам избегать лишних вопросов от жен. - И я слышала, что многие первые охоты были не очень удачными для учеников! Ты, наверное, и сам знаешь о поражении, я думаю! - громко восклицает она. Крутой Барух с крутым шрамом. Как же она завидовала ему в этом плане - ее ранения заживали достаточно быстро, не оставляя после себя и следа. С одной стороны обидно, а с другой - спасибо отцу, который одарил ее возможностью сражаться с большим усердием при меньших ранениях. - А вдруг мы тоже... провалимся...
Тук. Тук-тук. Юкихана испуганно взвизгивает и хватается за голову, резко поворачиваясь к Баруху.
- О нет! Срочно скажи, что я хороший охотник! Ты же в меня веришь, а?!

Нельзя было злиться на меланхоличного Баруха только за то, что тот употребил не слишком хорошее слово. Конечно, Юкихана лишь смутно помнила его значение, не слишком интересуясь подобными вещами (ей, как истинной первогодке, следовало для начала выучить всю теорию и другие полезные вещи, которые могут пригодиться ей в будущем в учебе), но, раз сам Коэн сказал, что это слово плохое, то значит оно просто по определению плохое. Журить его за это никто не будет, и уж тем более сама Юкихана не возьмется за это дело. Ну, подумаешь, слово какое-то. Она до сих пор не знает, что же означает таинственное словосочетание "площадь треугольника", а он ей тут про какие-то другое сложные ненужные слова говорит. Уж вряд ли это таинственное слово на букву "ш" ей пригодится в будущем. Как и площадь треугольника.
... половина высоты на основание, да?
- Ну ты-то охотился уже с другими людьми, тебе-то наверняка покажется, что я половину делаю не так, и убиваю как-то неправильно! - горестно вздыхает Юкихана, натягивая кепку еще ниже. Нет, определенно стоило остричь эти длинные волосы. Оно, конечно, красиво, но жутко неудобно. Была бы она оружием - тогда пожалуйста, а повелитель должен быть мобилен. И уж тем более, у какого монстра Юкихана вызовет страх, если будет похожа на огромный белый пушистый шарик? Ни у какого, верно. Она, наверное, даже одноклассников смешит подобным странным видом. Пора прекращать быть не такой, как все! Серая масса ждет меня, чтобы поглотить! - девочка сжимает кулачки, и ее глаза наполняются желанием поскорей вернуться домой и устроить себе стрижку. А еще прикупить нормальной обуви. Да. Обувь лишней не бывает.
- Но мне все равно приятно! - хихикает она, указывая пальцем на Баруха. Заслужить комплимент на первой же охоте от такого профи - большая честь. Возможно, скоро он перейдет в следующий класс, вместе с ней, с Юкиханой, и тогда они станут еще более крутыми напарниками, и тогда... Ого, все будут нас уважать! Успех! - глаза Юкиханы полностью выдают ее желание стать популярной в школе. Популярность - это же круто! Все тебя боятся и уважают! Или только уважают! Вот, спрашивается, как остальные ее завоевывали? Кто-то открыл кружок школьной газеты, кто-то устраивает шумные драки у всех на виду... Каким же способом воспользоваться Юкихане? Нужно придумать что-то более-менее безопасное.
- Как думаешь, она скоро появится? - девочка рассеянно смотрит на вход в публичный дом. - Хорошо, что мы выспались в самолете, а то меня бы сейчас с ног валило из-за усталости. Удобная штука, эти ваши самолеты.