Деймон ненавидит перемены. Он презирает их с такой опалой, с которой обыденно объявляют войну злейшим врагам и заклятым приятелям, кто предоставил твоим глазам свое истинное нутро. Вся человеческая жизнь, будь она трижды проклята - сплошная жирная полоса сменяющих друг друга непонятных событий, от которых сердце замирает в истинном, неподдельном ужасе. Именно по этой причине в англичанине порой таится детское своей наивностью желание запретить времени продолжать свой ход, самому замереть, словно находившийся под руинами взорвавшегося здания. Но золотая цепь, развивающаяся по ветру и отделяющая неровную полосу воображения от рационального восприятия мира иногда рвется в самый неподходящий момент, выпуская дракона ярости на волю. Как раз в такие моменты Деймон, ни с того, ни с сего, заходится в приступах необъяснимой ненависти ко всему сущему, к каждому незначительному звуку, к каждой гримасе, чересчур радостной или излишне смурной. Деймон силится в упор не видеть те самые перемены, которые со всех сторон кутают его в двухслойное одеяло, его страшит осознание того, что новизна следует за ним по пятам, переплетаясь в единую косу с тенью и мыслями. Все в округе приобретает новые черты, собираясь по песчинкам, словно желая  устроить гонку с миром. Но он же, сторонник постоянства и разливающегося белоснежной рекой спокойствия, чуть ли не бежит от всего, забираясь в самую глубокую пещеру со своими убеждениями и принципами, не желая отдавать тех в неукротимый поток бушующих новшеств. Он не собирается менять свою точку зрения, уничтожая в пух и прах сложенный за многие годы характер мышления, не горит от восторга, когда в глаза говорят, будто с таким вот характером ему ничего в жизни не добиться - плевать. Но, какие бы усилия не предпринимал юный ненавистник, чудесных пуль нового склада мира ему не суждено было избежать, как бы он не рыпался в клетке из собственных страхов. Эра орудий закончена, правильно? Уже каждая чертова шавка в городе Смерти была наслышана о приближающемся хаосе, об Амоне, чьи отвратительные приспешники в своих крепких объятиях схоронили самого Косу Смерти и нескольких учеников и сотрудников академии. В голове никак не находила удобного положения мысль, что на этой чертовой планете больше никогда не родятся оружия, и у стороны Шинигами просто не найдется сил для противостояния силам зла. Этот перебой в кромешной темноте стылых мыслей Гилмора взвинчивал того по спирали, заставляя жалкие подобия не зацепленных страхом мыслей метаться по голове, сталкиваясь и разбиваясь насмерть. И эта тайность почти смертельного страха бескомпромиссно преследовала его и на величественных склонах Гималаев, когда Шинигами отправил небольшую команду из четырех человек разобраться со странным разрывом в одной из горных деревушек. Чертовски жутко было осознавать, что под твоей кожей разливается леденящей холод, а по спине пробегает сонм торопливых мурашек, но не от красоты здешних мест, а от пленительного чувства некой неуверенности, присосавшейся к бьющемуся в тревоге сердцу. Волна странных сомнений обрушилась на парня снежной лавиной еще до прибытия, в момент, когда его вниманию предоставили двух спутников, в чьи планы входило отправиться на эту миссию вместе с ним и Шинджи. Тот, с виду забавный парень с острыми зубками перестал дарить душе Гилмора спокойствие, как только его фигура предстала перед ним во всей красе. А этот черноволосый паренек, учащийся вместе с напарниками в одном классе, пускай и знался британцу сильным, но перманентное беспокойство давало о себе знать в чересчур подозрительных косых взглядах в сторону этих двоих. Кстати о птичках, а вот, по-моему, уважаемому Ивасаки перемены не сулили ничего тревожного, даже наоборот, уровень легкомысленности рос со значительным перевесом. К несчастью, свои торопливые мысли занимали голову и внимание Деймона больше, чем чья-то расторопность или излишняя тормознутость, и пропажу под боком вездесущего напарника парень заметил не сразу, усердно смущая землю под ногами хмурым взглядом. "Где тебя черти носят, Ива?" - кажется, это прозвучало слишком равнодушно для постоянно злившегося на японца Деймона, а острый взгляд за спину из-под нахмуренного лба не мог приостановить и старичка на пустынной улице. Его собственный внутренний голос чуть было не вызвал прилив ненависти к роду человеческому снова. И страшнее всего было даже не то, что при летальном исходе он мог вновь разразиться изысканными оскорблениями на все, что движется, а то, что чуждый страх перемен никуда не ушел. Вот он, здесь, без устали ворочается в его сознании, словно волк, кружащий вокруг отбившегося от компании и заблудившегося в чаще непроходимого леса человека. В столь мучительную секунду парень мог дать себе определение бесполезного куска жидкого мыла, если бы в перевес этому внутреннему бичеванию не встрял достаточно тихий голос совсем рядом. Почему он почти шепчет? - Доверие? О чем ты говоришь, Ивасаки? Пока что у меня не повода им доверять, однако, для сомнений есть прекрасно предоставленные шансы. Ведь, как знать, когда тебе в спину вонзится нож. Поаккуратнее с ними, я слыхал об этом парне из NOT-а не слишком льстивые отзывы, а его история оставляет желать лучшего... Если желаешь, как-нибудь расскажу... - многие твердили ему, что с таким отношением к окружающим у англичанина нет и шанса почувствовать в свою сторону дружественное отношение. Но, если хорошенько напрячь мозги, то можно прийти к тому, что эти дружественные взгляды, теплые слова и совершенно безобидные подколы и даром ему не нужны. Но разве столь чуждые для молодого оружия отношения не знавались в их с Шинджи поведение? Как знать, Гилмор, конечно, спустя некоторое время и стал уповать в доверии к этому безбашенному полукровке с нравом гордого льва, но где-то внутри колебался назвать человека рядом "другом". - Поторапливайтесь, господа, мы почти у цели. - вход в эту деревушку намечается через пару шагов, но поиски непонятного разлома займут куда больше сил и времени.

Отредактировано Damon Gilmore (2015-01-09 00:46:34)

В горах Джеки быть доводилось, и не раз. Где-то в Карпатах находился загородный домик Лисы. Ну, даже не то, чтобы домик... сарай. Его каким-то чудом не сдувал горный ветер, и иногда там можно было прятаться. Но это уже в прошлом.
Оказавшись на природном просторе, да ещё таких масштабов, Джеки отрастил себе шило в заднице. Обычно тормознутый и неуклюжий пацан скакал по крутым снежным утёсам, как горный козлик, с широко распахнутыми глазами и ртом, размахивая при этом руками. Иногда, конечно, Джек падал мордой вниз и набирал полную пасть снега, но это вызывало у него лишь новую порцию чистого детского веселья.
Не смотря на этот бардак локального масштаба, Лайтлесс практически не издавал никакого шума. Максимум - скрип снега под его ботинками и иногда чуть слышное дыхание.
Дело было в том, что Джек вышел на охоту. Это всё, что он знал и умел, поэтому вёл себя тихо, чтобы не известить жертву о своём присутствии раньше времени. Да-да, именно "жертву". Ни имя зарождающегося кишина, ни вся серьёзность ситуации ни о чём не говорила малолетней секире. Он даже не осознавал опасность в полной мере. Лайтлесс находился в тупом счастливом неведении, зная лишь о том, что ему нужно будет кого-то убить. Этого было достаточно.
О том, кто были его напарники, пацан тоже практически не задумывался. Он знал только, что они старше его, а значит их можно и нужно слушаться. Кто из них будет размахивать цельнометаллической секирой, разгоняющейся за счёт чужих эмоций, ему было всё равно. Ну, разве что, от одного парня веяло лёгким следом вспыльчивости, и это было бы кстати. Веселье же!
Пропотерявшись за каким-то уступом, Джеки, одетый в куртку цвета хаки с меховым капюшоном, балоневые чёрные штаны и горные перчатки и ботинки, скатился на заднице по сугробу и оказался впереди всех, с непривычно порозовевшими от холода и беготни щеками и носом. Откозыряв, Лайтлесс весело, но по прежнему не особо громко доложился:
- Джеки здесь и Джеки успевает!

Отредактировано Jack Lightless (2015-01-09 19:25:13)

Креол с некоторым подозрением косится на подоспевшего Джека. Да, Шарлотта говорила ему, что бывший зародыш Кишина теперь безобиден, но всё же... Краем уха он слышал о некоторых странностях в поведении этого парня. Однако, если сделать пару логических умозаключений, то можно прийти к выводу, что Джек тут абсолютно ни при чём, а во всём виновата ведьма, которой нужно было лишь оружие, не более. И... Кстати, несмотря на своё поведение, сейчас он двигался тихо, бесшумно... Всё-таки навыки опытного охотника остались при нём, что уже кое-что.
"А ведь он сегодня моим напарником будет, - "подумал парень.
И одновременно с этим возникло впечатление, что если он будет использовать Джека, то предаст тем самым Шарлотту...
"Так, что за фигня!? Она сама виновата, что не захотела идти! И вообще, я же и до неё на охоту с разными оружиями ходил! Арр!! Проклятая Хейке!!"
Одновременно с этим внутренний голос подсказывает, что, если разобраться, то немка не особо виновата в том, что он начал засматриваться на свою напарницу. Это всё равно рано или поздно случилось бы. Просто те слова, произнесённые Хейке, послужили своего  рода катализатором.
"Чёртово половое созревание. Сосредоточиться мешает!"
- Нам обязательно осматривать и здания? - неожиданно спрашивает Креол, - Вряд ли разлом может возникнуть в одном из них. Я это к тому, что если мы будем ещё и здания смотреть, то потратим много времени. А разделяться нам нельзя из-за силы Пилы. И... Мне одному кажется, что в этом месте есть что-то подозрительное? Хотя, наверное, мне показалось...
А ведь первоначально он хотел сказать совсем не это. Совсем не это... В последний момент в его мозгу словно что-то щёлкнуло, в результате чего из уст парня вырвался вяк про подозрительность места.
"Что-то я уже совсем. То, что безлюдно - неудивительно - снегопад же. Да и если бы разлом был бы в одном из зданий, тут сейчас бы не было так тихо... Эта деревня ведь обитаема, да? Просто электричество не провели, вот и нет света в окнах. Ведь так? Блин, до чего я докатился! После этой миссии месяц буду отдыхать. Наверное, уже перенапрягаться начал."
Довольно дельная мысль. Стремление поскорее сделать Шарлотту Косой Смерти - это, конечно, похвально, но и о восстановлении сил. Жаль, что в Городе Смерти нет горячих источников, как в Японии... Вот где можно расслабиться. Куда там до них банальной ванны!
"Хотя, ванна была бы кстати. Кажется, я уже не чувствую пальцев на ногах."
Увы, серая длиннополая куртка с капюшоном, перчатки, тёплые штаны и меховые ботинки военного образца, хорошо защищавшие от холода в Альпах, здесь уже начали подводить...

Внезапный выпад Джека лишь усугубляет буквально трещащий от пессимизма настрой англичанина, а где-то в бесстрастном потоке мыслей мельком проскальзывает идея, что если мальчишка, который в первые же часы их путешествия в некуда подсуетился едва ли не откусить кисть напарнику Гилмора, продлит свои безалаберные попытки выдать их как можно скорее, то нодати точно устроит ему всевышнее правосудие. И эта ничтожная крупинка идеи, разросшаяся по сознанию паучьими капканами из липкой паутины, вынуждает, кажется, более-менее серьезно относящегося к миссии Деймона распространить свое излишнее внимание и на носителя неоднозначно большой челюсти. Однако, возможно, титулом однозначной путеводной звездой этого задания ему придется и  пренебречь, так как второй голос степенности исходит от высокого паренька из его же класса, что в некоторой степени облегчает пристальную слежку за первогодкой и склоняет обладателя столь хмурого выражения лица в сравнительной степени расслабиться. Все же являться чертовой нянькой сразу двух непоседливых деток - боже упаси. На самом деле, он уже подавно смирился и свыкся с судьбой оружия-няньки, каким виртуозным прозвищем наградил он себя ввиду наличия под боком ходячего вершителя радостного настроения. Это было даже забавно, порой воображать, что он стоически в свои тридцать лет продолжит раздавать несносному повелителю гневные подзатыльники, а потом с позабытым чувством самоконтроля оскорблять все, на чем свет стоит. И каждый плод скудного подобия воображения был картиннее и отвратительнее другого. Чувства некой заботы и полной ответственности за этого человека, возникшие еще во время заключения партнерства, пожалуй, стали самыми светлыми за всю его жизнь. И если бы его спросили, к чему вся эта игра в няньку ребенка-студента, то он бы ответил, что это не имеет никакого значения. А все потому, что причина лежала в глубине черно-белого прошлого молодого оружия, которое отдавалось неприятным осадком застоялых эмоций и находило свой непредсказуемый, как летняя гроза, отклик в случайных словах, в поступках и настроении.
Словно услышав мысли о себе, долговязое недоразумение проскользнуть, словно змея, меж Деймоном и чем-то вроде огромного сугроба. Туловище в последние секунды изворачивается в правую сторону, спасая англичанина от знакомства с, очевидно, не шибко мягкой поверхностью протоптанной дорожки, едва заметной на фоне валившего клубами снега. Раз, два, три. Капюшон слетает с головы несчастного, отправляя на всеобщее обозрение угрюмую мину Короля. И он даже не сомневается, в адрес какого бесполезного существа стоит направлять грозовое скопление туч над головой вкупе с многочисленными благодарностями за едва не состоявшийся полет на встречу со своей судьбой. Умение держать себя в руках никогда не поощряло волн бурных эмоций в такие моменты, иначе бы Деймон на остаток жизни остался бы бьющимся в нервном тике шизофреником. Это состоялось бы в худшем случае из всех возможных, но, к сожалению, на данный момент молодому человеку было совсем не любопытно, какой вариант предлагал истерзанный оптимизм. В прочем, имелся в резерве насупленного, злобного и, очевидно, желающего своему напарнику всех адских мук, парня единственный плюс, по причине которого Гилмор испытывал лютую, подобную арктическим морозам, ненависть к самому себе - он просто не умел подолгу держать на кого-то не утихающую злость. Она угасала подобно утренней усталой звезде, смешиваясь с тонами пробуждающегося ото сна мира, утопая в багряных оттенках восходящего на небосвод солнца. С какой-то невероятной настойчивостью натянув обратно капюшон, словно вступая в противоборство с набирающим обороты ветром, Деймон аккуратно следует по следам удалившегося от компании Ивасаки. Засунув руки в глубокие, казавшиеся сейчас особенно теплыми, карманы, Король обратил внимание на сказанные Креолом слова - предельно серьезно или с превеликим равнодушием, приоритеты пока не были грамотно расставлены - и неторопливо начал сказ своих размышлений:
- Не считаю, что наше появление в должной степени обрадует жителей этих мест. Если здесь еще кто-то остался в живых... Поэтому, давайте, как можно более тихо. - негромкие слова, сказанные подозрительно спокойным тоном. Он степенно переводит взгляд с черноволосого парня на покрывшиеся снежным налетом здания, усеянные сверкающими украшениями из разнообразных сосулек. Надежда на благосостояние живущих тут людей не прослеживается в холодной интонации, зато острокрылый ее лучик сверкает в иссиня-черных глазах, бесцельно бродящих по зимнему покрову. Но какова вероятность, что эта Пила не уничтожила всю деревушку за раз? Паниковать станут только от безысходности, а Гилмор - трезвый реалист, и никогда не питает лишенной смысла надежды к кому бы то ни было. Их шансы выжить - 50 на 50. - Не важно. Думаю, твоя правда. Во время продвижения к деревне я не заметил никаких следов разрушения, так что наличие разлома в одном из них практически нереально. - продолжает он осторожно, стараясь вложить в получившееся предложение как можно больше уверенности, без особой причины передергивая расслабленную затяжку на своем капюшоне. Само собой, утерянная мысль о тринадцатом чуде света по имени Джек всплыла на поверхность сознания подобно американской подводной лодки, пристраиваясь поудобнее, заставляя раздраженного паренька, изгибая часть капюшона в своих руках, оглянуться назад. Подумать только, сомнительное увлечение своей собственной верхней одеждой способствует потери из поля зрения маленького, прозорливого и безбрежно активного мальчугана. Перед тем, как самолично взяться за розыск утоптавшего в неизвестном направление ученика Шибусена, он вновь развернул голову к уплывающему в белоснежной пучине Шинджи - хотя бы тот не исчез. - Креол... давай поторопимся. А то эта компания совсем здесь потеряется."Интересно, я правильно произнес его имя? Вроде как оно звучит так, если мне память не изменяет" - на последнем слове Деймон с некоторым недовольством цокает, просто-напросто ускоряя шаг - хотя, получается не особо годно, и снежная насыпь не дает возможности перейти на полноценный бег. Какому идиоту взбредет в голову оторваться от группы в разгорающуюся пургу, умудрившись двигаться настолько тихо и незаметно? Причем настолько незаметно, что даже человеческому глазу черного пятна на белоснежной полосе видно не будет? Ровняясь со своим напарником, чуть не потерявшимся там, где, казалось бы, и потеряться невозможно, британец говорит тоном не требующим вопросов.- Шинджи, держись рядом. И, пожалуйста, скажи мне, что ты видишь, где находится Джек-потерявшийся-в-снегу!

"Да уж, повезло мне с напарничком, - "хмуро подумал Креол, - Мало того, что он запросто руку оттяпать может, так ещё вполне может исчезнуть в самый ответственный момент."
Увы и ах, Золотая Пила - не тот противник, против которого можно выйти без напарника. Да, так волей-неволей научишься ценить то, что имеешь, ибо Шарлотта сейчас была бы очень кстати. Возможность дистанционных атак, удобная форма при резонансе. Против неё у Пилы не было бы и шансов. Но увы, Шарлотта сейчас в Шибусене, ухаживает за своей пострадавшей подругой. А Креол здесь... Мёрзнет...
- Креол-кун, ты же наделен информацией об этой Пиле и о все происходящем? Тогда не мог бы рассказать нам, от Шинигами-самы мы, к сожалению, не услышали ничего дельного. - раздаётся голос Шинджи.
Пару секунд ведьмак размышляет, рассказывать им или нет. И в конце-концов склоняется к тому, что его союзникам надо это знать. Предупреждён, значит, вооружён. Да и... Им действительно стоит это знать, чтобы быть в курсе происходящего.
- О самой Пиле я знаю не больше вашего, - наконец произнёс ведьмак, - Однако, если Шинигами-сама не ошибся (а он наверняка не ошибся) и эта тварь действительно уже раньше умирала, то я могу объяснить её внезапное воскрешение. Всё дело в том, что безумие, излучаемое Асурой, не только повысило частоту появления новых зародышей Кишина, но и оказало воздействие на пространство. Разлом, который мы ищем, возник как раз из-за этого. И если я правильно понял, он ведёт в то место, которое известно нам всем, как... Тот свет. Рай, ад, загробный мир, лучший мир, потусторонний мир... Называйте, как хотите. В этом месте оказываются души всех умерших людей, даже те, что были съедены в своё время Кишинами и Оружиями, - на этом моменте парень невесело усмехнулся, - И наверняка убитые Шибусеном зародыши Кишина хотят нам отомстить. Только представьте, что будет, если весь этот цирк уродов выйдет в реальный мир? Поэтому, мы должны не только повторно убить Пилу, но и попробовать закрыть этот разлом.
Он прекрасно помнил слова Врасии о том, что с подобным может разобраться только этот её хвалёный Титан. Но разговор с Шинигами-самой дал Креолу ясно понять, что эта личность не настолько крута, как говорила ведьма Будущего...
Ведьмак поёжился от холода. Поскорее бы они уже нашли эту тварь. Так он хотя бы начнёт активно двигаться и согреется.

Как и ожидал Деймон, существо Ивасаки с первой же просьбой, прозвучавшей в своеобразии некого вопроса, подпитанное инициативой, подцепило потерявшегося в белизне ледяного дня Джека и последующим непринужденным шагом потопало в обратном направлении. За душу берущая картина давно бы показалась заурядной стороннему наблюдателю, но у англичанина она проявила на лице мимолетную кривую ухмылку, вмещавшую в себя весь спектр эмоций, судорожно клокотавших в груди. Умиротворяющая картина, нарисованная грязной белой краской, треснула, как разбитое стекло, и осыпалась ледяными словами, которыми успел наградить Гилмор подошедшего напарника.
- Спасибо, что приволок его обратно. Но… Если ты собрался постоянно пропадать из реальности, то давай-ка оставайся здесь! Не заставляй меня злиться, Ивасаки. Если начнешь снова что-то в этом роде выкидывать, то навеки обручу тебя с вон тем столбом, понял? – уже привычное тоскливое выражение лица, обрамленное сдвинутыми к переносице бровями, зияло, как единственный сгусток негативной энергии в целом белом свете. Но все же с находящимся рядом Джеком становилось значительнее спокойнее, из-за чего парень непроизвольно цокнул, задерживая взгляд на Креоле, с некой неуверенностью глаголавшим о значительности всего этого похода и происхождении разрыва, по причине которого Шинигами и весь Шибусен так всполошились. Парень и раньше подозревал о нескончаемом безумии данной ситуации, но теперь уверенность в том, что все это – обыденная миссия, пошатнувшаяся еще при монологе черноволосого повелителя, разлетелась в дребезги с источающей безрассудство речью молодого оружия. Синеволосый уже прекрасно понимал, что ничего здравого этот увлеченный лишь поисками кишина человек не выдаст, но прислушаться все же стоило. Гилмор рад бы, привыкнув к безотказной способности организма контролировать пережитки чувств, проглотить встрявшие в горле слова – но нет. - Ты тоже сюда приперся, чтобы бесить меня?! А, шпендель? Хватит нести гребанную пургу и возвращайся из своей преисподни тупых мыслей – я не намерен терпеть идиотизм еще от одного человека! – нодати прижал содрогающуюся от опалы ладонь к голове секиры, оставив далеко позади и чувство самосохранения, и другую бурду, чьи незадачливые оковы не имели способности мешать парню в надрывные моменты злости. Заготовленное продолжение гневной реплики исчезло само по себе, испарилось в сумерках урагана мыслей, срубавших перепал эмоций на корню. «Возвращаются, говоришь? Если все так, то нам грозит нешуточное испытание. Если бы этот кишин хотел, он бы уже давно напал на нас. Тогда, либо он выжидает, либо его попросту тут нет. Странное чувство, но, кажется, здесь мы не сможем обнаружить Пилу. Не хочу портить энтузиазм этих полудурков, но рассчитывать тут практически не на что. Но, если же мы отыщем здесь разлом, то что в этом случае делать? Не думаю, что кого-то здесь прельщает перспектива провести хотя бы несколько минут в Царстве Мертвых… пожалуй, только лишь Джека…» - после этих мыслей Деймон с некоторым скептицизмом перевел взгляд от земли на Шинджи и едва заметно кивнул головой, - знакомый им двоим знак, возводящий между беззаботностью и осторожностью великую стену – пружинистым шагом заставляя снег приминаться. Пора бы и в путь. «Но это не меняет того, что мы должны приложить все усилия для закрытия этого «портала». Даже, если вдруг придется нанести визит полудохликам. Но какова вероятность того, что в другой части света не откроется точно такой же разрыв? И каким образом будет возможно его закрытие? Уж не думаете ли вы, что это может случиться за счет наших духовных колебаний? Все обойдется без жертв?» - заезженного угрюмого взгляда удостоилась прежде всего долговязая фигура идущего рядом Шинджи, а потом пристальный взгляд, утомленный разбегающимися в разные стороны снежными буграми, слепящими не хуже света палящего невадского Солнца, перекочевал на довольно-таки пугающего типа, Джека, и завершил незамысловатый путь на лице рассказчика, казалось бы, невероятных повестей, Креола. Лишь на секунду обладателю иссиня-черных глаз причудилось, словно внутри раздался одинокий вой мягкотелой тревоги. И если же все реже появляющиеся в задворках сознания мысли он мог игнорировать, то этот вопль здравого смысла – уже нет. – Маловероятно… - он перекатил слово на языке, будто пробуя его на вкус – оно кислое, вяжущее изнутри, отдающее горечью безысходности. Словно улетевший в ясное небо шарик, еще тогда, в детские годы.

Один из спутников взбесился и начал давить Джеку на голову в прямом смысле слова. Но пацан это воспринял спокойно. Причиной отсутствия его реакции было то, что Гилмор искрился злостью, а Лайтлесс, как оружие, работающее от силы чужих эмоций, просто стоял и заряжался. Он продолжал хихикать, особо не вникая в слова нодати, ведь тот не говорил ничего по делу. Зато когда к нему обратился Креол, секира обернулся к нему и даже вынул перчатку изо рта.
- Ла-а-а-адненько! - бодро отозвался Джек, откозыряв повелителю. И с этого момента он следовал за Блейдом хвостом, будучи готовым обратиться в любой момент... ну или, может быть, защитить Блейда от внезапной атаки. Лайтлесс успел понять за этот месяц, что люди, которые не умеют превращаться в оружие, такие же хрупкие, как все остальные человеки. И, наверное, будет не круто, если все умрут. Как тогда Джеки попадёт домой?
На счёт "вовремя отразить неожиданную атаку" Лайтлесс не беспокоился. Он вообще ни о чём не переживал в бою. Зона его фонового внимания расползалась на довольно обширное расстояние, и если где-нибудь хоть блеснёт чьё-нибудь лезвие, Джек это заметит. Это объяснялось тем, что с самого детства его повсюду поджидала опасность. Ведьма, с которой он жил, прогневала чем-то своих сестёр, и те постоянно травили её и её "тварь". Ну а потом, когда пацан научился охотиться, ему приходилось порой биться с вовсе не беззащитными жертвами, а то и встречать мстящих за них. Всё то, что в категорию "опасность" или "вкусность" не относилось, автоматически отметалось сознанием. Ну или если ни того, ни другого в поле зрения не было, можно было и отвлечься на что-нибудь. Типа на чьи-нибудь просьбы.
Помимо этого уверенность Джека подкрепляли и его физические навыки. Он мог без труда поймать птицу в полёте рукой или пастью. Он знал, что еда может очень больно кусаться, и поэтому не стал бы действовать безрассудно.
Но, как бы, на охоте его таланты и заканчивались. Во всём остальном Джек был не полезнее лопаты с дыркой в полотне.
Он отвлёкся, поэтому его безумие немного спало. Но настроение было отличное, даже не смотря на то, что снег бил в физиономию и набивался в рот и нос. Секира начал чихать и фыркать, но при этом посмеивался, мол, как это забавно, снег в носу... холодно и щекотно...