Да, прошло всего три дня, которые Урсула, пользуясь специфичностью своих травм (как можно лечить то, что не видимо глазу?), провела не в больнице, а дома, занимаясь в высшей степени прекрасным делом. Уборкой, конечно же. Пока напарник питался больничной овсянкой, Хартманн могла удовлетворить все свои желания, вычистив их комнату не просто до блеска – каждый её сантиметр, кажется, был отмыт гелем для дезинфекции так, что у грязи и шанса не было. Правда, раз напарника не было, можно было не стесняться и в другом – падать без сил на любую горизонтальную поверхность, которая ей попадалась под спину, бок, нос, живот и другие части тела. Ноющая боль где-то на уровне груди, как будто по ней прошло стадо слонов, оправдывала её поведение полностью.
Во всяком случае теперь, когда дома был идеальный порядок, Урсула, несмотря на всё ещё неутихшие последствия поездки в Альпы, была в умиротворённом состоянии и опоздание напарника её даже почти не разозлило. Поэтому никаких замечаний не последовало – дурак, он и есть дурак, больше пока сказать нечего. Во всяком случае теперь, когда все его вещи разобраны по ранжиру и разложены в идеальном порядке, почему бы и не простить Мартышке ровно одно опоздание?
– У тебя не ножка болит, а голова, от отсутствия в ней мозга. – сообщила Джейку Эрика, оставшись без меча – господи, если так хочет, то пусть забирает меч и идёт к Шинигами один, лично у неё лишних сил после трёхдневного марафона «Радость чистюли» не осталось. Но, всё же, до этого не дошло – в кабинет они заявились вместе. Джейка хлебом не корми, дай только раскрыть свою хлеборезку на тему неоценённого внимания.
– Ничего он мне не говорил. Не тот ранг, чтобы иметь доступ к такой информации. – отсекла Эрика все ненужные вопросы. – Тебе одного раза мало было? – Хартманн даже как-то удивилась подобному заявлению. Свой визит в больницу она оценивала как «странный, очень странный», учитывая, что от её мрачного взгляда завяли все комнатные растения в больничной палате и сдохла минимум одна мышь, пока Эрика с непроницаемым лицом, на котором якобы должна была быть забота – на деле вышло такое выражение, будто она сейчас Джейка на колбасу пустит – чистила апельсин. Нет, она абсолютно честно пыталась проявить заботу, даже не орала ни разу, просто сидела и чистила апельсин. Канцелярским ножом. По ОСШ (Общим Стандартам Шибунсена), в точности до миллиметра снимая кожуру.
Визит не был неудачным, он просто был странным, даже для Хартманн.
– Послушай. – Эрика преградила путь Джейку, хоть и нужды в этом не было, они уже остановились, и постучала согнутым пальцем по его лбу. – Какая свадьба, подумай сам. Мы друг друга на дух не переносим и держимся вместе только из-за приказа Шинигами, или я ошибаюсь?
То есть, конечно, душой она слегка покривила. После расправы над Кисс-шот, спору нет, некое подобие уважения Джейк у неё всё-таки сыскал – с пробитым пузом не каждый такой темп выдержит. Вдобавок, он вполне себе за неё беспокоился, что тоже давало ему пару плюсов, но, тем не менее, это были чисто партнёрские качества.
– Мозги. Ау. Урсула вызывает. – Хартманн на всякий случай всмотрелась в напарника, но тут же бросила это бесполезное занятие. Тем более, что за мечом уже пришли.
– Добрый вам день, Шинигами-сама!
Урсула вытянулась по струнке и тихонько, неслышно охнула от боли в рёбрах.

Молчание.
Шинигами не шевелится, ничего не говорит, а его маска дает ему прекрасную возможность скрыть ту бурю эмоций, что таится где-то на глубине души самой Смерти. Киссшот предупредила о том, что интриги и игры до добра не доведут, она ясно намекнула на случай, имевший место быть восемьсот лет назад, и она даже не похвалилась легендарным мечом перед противниками, хотя могла, тем самым обременив самого Шинигами на объяснения того, что же на самом деле делает Кокороватари, зачем он нужен, и что же в конце концов имела в виду вампир.
Шинигами складывает руки около маски, принимая вид одного нехорошего командующего по фамилии Икари.
- Она говорила про восьмерку сильнейших воинов, которая находилась со мной до дня основания академии, - шутливая интонация медленно выветривается, а вместе с ней и слова-паразиты. - Киссшот не знала их лично, но ей довелось близко познакомиться с этой историей много лет назад. Она намекала на них, на тех людей, которым я больше всего доверял. Один из них, Асура, уничтожил практически всех остальных, сожрав их, оставив только троих, не считая его самого - меня, Экскалибура и Эйбона. Сейчас уже давно не то страшное время, мы обучаем детей и живем тихо-мирно, но ведьмы так просто не отступят от тех, кто создал демоническое оружие и обрек  их на смерть, - не смотря на то, что именно создательницей первого оружия являлась ведьма Арахна, создала она его отнюдь не самостоятельно, а по чертежам Эйбона. - Ведьмы мстительны, и мы с Киссшт это понимаем. Она думает, что я не знаю этого, а потому дала такой намек - остерегаться. А этот меч, - Шинигами подкинул в руке сверток. - Поможет мне избежать недоразумений, вроде пробуждения древних и опасных противников, которых не берут обычные оружия и даже косы смерти. Их и называют странностями, наши противники - лишь подделки, иногда превосходящие оригинал. Кокороватари старше демонического оружия на несколько сотен лет, его создавали специально против, - Шинигами издал смешок. - Как бы это странно не звучало, богов.
Шинигами опустил сверток и замер над Урсулой и Джейком.
- Я мог бы использовать этот меч в качестве своего оружия, но у этого куска металла нет души, к сожалению, а потому мне нужна та коса, на которую можно положиться. Я существо слишком древнее, а потому сейчас мне сложно найти оружие, с которым резонанс пойдет хорошо, а не болезненно... для самого оружия, разумеется, - Шинигами со стуком поставил меч на пол.
- Ну что, ребятушки, я ответил на ваши непонятки? - вернулся он к неофициальному тону.

Кажется, она делает правильный шаг, потому что Шинигами разом теряет всю свою напускную глупость, и правда от него звучит как-то пусто и обыденно. Да, ведьмы будут мстить. И даже очевидно, кому именно. И ещё более очевидно, через кого они будут мстить.
Меч создавался против богов.
– Против… вас, Шинигами-сама?
Урсула щурится, но в дальнейшей беседе участие уже практически не принимает – Инглиш задаёт все нужные вопросы и без неё, предоставляя ей возможность наблюдать и анализировать. Итак, очевидно, что что-то явно надвигается на них – иначе бы Шинигами не вспомнил вдруг про меч. «Что-то», видимо, есть мстительные ведьмы, иначе бы Кисс-шот не намекала на них. Вопросов остаётся лишь два: как скоро это случится и в каких масштабах.
Сейчас она, например, абсолютно точно не сможет драться.
Из задумчивости Урсулу выбивает вопрос Джейка, показывающего ей меч.
– Я вообще не думаю, что стоит использовать его в бою без действительно важной на то причины. Если ведьмы поймут, чем мы обладаем, они решат его захватить, а, захватив, обрекут нас на поражение. – Урсула излагает свои мысли холодно и коротко, как всегда умела. – Боюсь, у нас просто нет мастеров, способных с ним работать, а давать меч тому, кто с ним не справится, равнозначно добровольной передаче его врагу.
Да, Сол и Людвиг, спору нет, хороши – но их существенный недостаток в том, что орудовать простым оружием, в котором нет и не было души, они никогда не умели. Если она верно всё понимает, то сейчас во всём Шибунсене нет человека, которого не оттолкнёт перспектива работать с простой железякой, пусть даже и созданной для убийства богов.
Она ещё раз бросает взгляд на меч и не понимает, как Джейк может спокойно держать его в руках и болтать – она-то сражалась против этого меча и сталкивалась с ним стальными боками. Ей он просто неприятен, но Мартышке, видимо, всё трын трава. И, пока на неё особо не смотрят, Урсула делает шаг назад, чтобы отойти от неприятного меча, чуть не погубившего их в Альпах.
Если новая информация о мече – правда, то вампирша, видимо, просто не посчитала их за серьёзных противников.
– Кисс-шот, возможно, была лучшим мастером, другого не будет. – Урсула намеренно выделяет слово «другого». – У нас несколько поколений приучены к тому, что в оружии есть душа. Если не смогли вы, не сможет никто, Шинигами-сама.

Шинигами никак не реагирует на колкую фразу Урсулы и лишь тактично качает головой. Про Асуру он умалчивает вновь - резко переводит тему на другую, предложенную Джейком самой последней - про второй меч. Задумывается на мгновение, вспоминая, что же может он делать.
- Если эта жестянка убивает богов, то второй их воскрешает... - Шинигами задумчиво мычит. - Хотя, знаешь, Джейк-кун, он может воскресить и обычного человека, при желании. Если его душа не будет съедена или уничтожена... - остальное уже не для их ушей. - Хм, пожалуй, я все же должен поблагодарить вас за успешное добытие мечюшки! Ладно-ладно, можете уходить!
Когда Джейк и Урсула направились к дверям, Шинигами помахал им рукой.
- Если что-то случится, то я буду рассчитывать на вашу помощь! И помните, что не стоит слишком погружаться в работу... это может дорогого стоить.
Шинигами замолкает и долго провожает напарников взглядом. Но больше всего смотрит на Белую косу.
Дверь за ними закрывается.