- Дорогая?! - где-то около окна ее любимой комнатушки, в которую только что с таинственным скрипом приоткрылась дверь, красным огнем загорается один глаз, а потом чья-то маленькая ручка возносит над головой садовую железную лопатку, которую заносит назад - для броска. Но потом красный огонек меркнет, лопатка ложится на пол рядом с горшком с каким-то непонятным растением, а хозяйка всего этого добра медленно поднимается с пола и сердито хмурит брови. Отряхивает некогда белое платьишко, испачканное землей и травами, высоко задирает голову и в лучших традициях всех цундере ледяным тоном спрашивает. - Уж не подумал ли ты, мой юный друг, что я прощу тебе столь ужасное обращение ко мне?! Подумал?! - красный глаз на мгновение вновь озаряется праведным гневным огнем, а потом резко потухает, а ледяной тон прекращает быть таковым. - Ладно, правильно подумал, после такого сражения то... Попадешь в тебя лопаточкой, еще помрешь у меня тут на руках, а я не умею вести себя точно так же, как и эти плаксивые бабы из сопливых романтических фильмов...
Тихо опускает подбородок и рассеяно смотрит на Фауста, сидящего на диване. Он вернулся почти таким же, каким ушел на этот злополучный бал - веселый, взбаламошенный, думающий только о том, что она ему накостыляет. Как будто там, в подвале академии, он ничего не пережил, и будто бы не ранило его вовсе. Но зоркого взгляда Тихо хватает на то, чтобы заметить даже малейшие изменения: кожа побледнела, а сквозь дырку на рубашке виднеется тонкий шов - подпись доктора Штейна. Говорят, что именно он лечил всех тех, кому не повезло оказаться в подвале ночью с первого на второе августа. Быстро отведя взгляд от шрама, Тихо куксится и поджимает губы, а потом уверенным шагом идет по направлению к напарнику. Подойдя ближе, она вырывает у него из рук бутылку с заветной газировкой и щурит глаза, всем своим видом показывая, что она злится.
- Нельзя тебе пока газировку, сразу после больницы то! Тебе ранили бок, ты же знаешь, что если тебе попали в печень, то тебе больше не увидеть ни алкоголя, ни даже газировки?! Я слышала, что в академии учился парень, которому вырезали часть печенки, а вдруг ты пошел по его стопам?! - Тихо возмущенно вздыхает и прижимает бутылку к себе. Она громко шмыгает носом. - И зачем ты туда вообще пошел?! Мы же только в NOT классе, нам еще нельзя на такие масштабные битвы! Сам видишь, чем тебе это обошлось. И не слушай тех, кто говорит, что шрамы красят мужчин, это все вранье и наглая ложь!
Такой наглый и возмущенный тон совершенно не сочетается с внешним видом Тихо - нос красный, глаза слезятся, она постоянно шмыгает носом и утирает глаза грязной рукой, измазанной в земле. Опустив бутылку с газировкой вниз, но все еще держа ее за горлышко, Тихо продолжает свою нотацию.
- И что за напарника ты себе такого нашел?! Оружие должно следить за тем, чтобы повелителя не ранило, а у тебя теперь этот дурацкий шов на боку, да и вообще... вообще... знаешь ли... Дурак ты, вот ты кто, Фауст! - бутылка "Спрайта" летит на диван к парню, а Тихо разворачивается на босой пятке и шлепает до комнаты напарника. - Балбес! Кретин! Я волнуюсь, а он по подвалам с каким-то там Джейденом лазает! Сиди уж, сиди теперь и пей свою газировку! - подойдя к комоду, Тихо выдвинула первый ящик и достала чистую майку и шорты. - И ходит он по улице в чем-то непонятом, не дай бог люди увидят, еще подумают невесть что...

- Вот, возьми. Негоже такие красивые глаза землёй пачкать.
- Ой, да ну тебя, и твою любовь ввязываться во всякие неприятности туда же, - в очередной раз шмыгает носом Тихо, но уже как-то веселее. Сморкается и трет переносицу платком, после чего прицельно кидает его в корзинку для грязного белья, стоявшую в углу. Поворачивается обратно и грозно сверкает алым глазом. - К Джейдену больше ни ногой. Даже не приближайся. Узнаю - придется тебе обращаться к доктору Штейну, чтобы вынуть мою любимую лопаточку из одного места, а сделать это будет ой как сложно, - стоит ли рассказывать о том, что свои обещания Тихо обыкновенно сдерживала, и, думается, Фауст уж должен об этом знать. Еще раз коварно сверкнув глазом для пущего нагнетения страха и убеждения, девушка задумчиво посмотрела на холодильник после следующего вопроса. - Поесть... Ну да, есть, правда я не думаю, что ты очень любишь овощи. К сожалению я не могла купить то, что ты любишь, потому что не знала, когда ты выпишешься, а ведь еда имеет ужасную привычку портиться... Особенно в нашем холодильнике, давно пора новый купить, а то этот сломан поди уже два месяца.
Показав большой палец Фаусту, Тихо пошлепала босыми ногами по направлению к старому белому другу, который тихо жужжал, давая понять, что он еще более-менее жив. Открыв дверь и наклонившись, Сайнс протянула руку и вынула тарелку с замороженными рыбными котлетами, которые она сделала пару дней назад, когда Фауст был еще в больнице. Поставив их на общий стол, она нацепила одну из котлет на вилку и продемонстрировала Фаусту то, чем сегодня его будут кормить.
- Будешь? Другого ничего нет. По телевизору врачи говорят, что после тяжелых операций нужно есть полезные вещи и мясо. Ну рыба, конечно, не совсем мясо, но зато точно полезная. На гарнир есть макароны и рис, что ты будешь? А кетчуп? - вопросы сыпались рекой, а в это время Тихо думала о том, что случилось пару дней назад в подземелье. Самой ее тогда не было в городе, нужно было поехать назад в Италию к брату по его просьбе, а потому она не очень хорошо знала, что тут случилось. Но если верить сплетням в академии, которые регулярно рассказывались на лекциях, то пробуждению Кишина способствовали ведьмы и их миньоны. По тем же слухам Тихо узнала, что Фауст сражался с неким Джейденом с миньоном и получил ранение. Конечно такую рану нельзя было назвать смертельно опасной, в конце концов ученики Шибусена прекрасно знали, на что идут, идя сюда учиться, да и о том, что с охоты в один прекрасный день можно и не вернуться было сказано всем перед вступлением, но в тот момент сердце у Тихо защемило, и стало на душе как-то неприятно и тоскливо. Быть может, если бы Фауст был с ней, с его привычным оружием, а не с Джейденом, то он бы отделался лишь парой царапин.
Замерзшая котлета со звоном упала на тарелку, что отвлекло Тихо от мыслей. Наспех наложив макарон на тарелку рядом с котлетой, Тихо поставила обед в микроволновку, а сама села на стул. Упершись руками в коленки, она медленно перевела взгляд на Фауста и тихо и ясно произнесла:
- Расскажи мне, что там случилось. Тогда, несколько дней назад. Те, кто участвовал в сражении, либо в больнице, либо прогуливают школу. Джейдена я не смогла отловить, сколько бы не искала, о других участниках я знаю слишком мало, - Тихо поджала губы. - Мне нужно было быть с тобой в тот момент, а не уезжать... Ведьмы подобрали самый ужасный момент. Я слышала вступление Косы Смерти перед учениками, он говорил, что после воскрешение Кишина нужно быть наиболее осторожными... злые люди становятся злее...
Пропищала микроволновка. Тихо встала с места.
- Тебе не страшно, Фауст? Ты стал свидетелем такого ужасного события.

Пока Фауст говорил, Тихо встала со стула и подошла к микроволновке, доставая оттуда тарелку с обедом. Она с громким хлопком закрыла печку и вернулась на место, пока что не ставя тарелку на стол - потому что не успела, в это время напарник перешел к самой чарующей части вопроса о сражении - к описанию противниц. Лучше бы Фауст молчал, ой, лучше бы он молчал.
- Мне, хех, достались четыре начинающие нудистки с розовыми волосами и скилом телекинеза.
Тарелка в руках у Тихо треснула под напором напряжения, а красный глаз вновь озарился праведным алым гневным светом. Медленно повернув голову, она выдавила из себя страшную улыбку и скрипучим низким голосом, который ну никак не сочетался с образом милой пятнадцатилетней девочки, она поставила тарелку на стол, а сама наклонилась к Фаусту, прорычала что-то себе под нос, всем своим видом дав понять, что лучше бы он не припоминал ту чарующую часть сражения - про отсутствие одежды у противниц. Дернувшись, Тихо прошипела на самое ухо напарнику:
- Говоришь, нудистки? Говоришь, что ты уже видел обнаженное женское тело во всей его красе? В свои то семнадцать?.. - один глаз у Сайнс дернулся, будто бы Фауст не противниц видел, а ее саму в душе. Резко выпрямившись, она отвернулась и строевым шагом направилась к коридору, где на тумбочке лежала толстая книга какого-то современного английского писателя. Что-то про волшебников... Взяв ее в руки, Тихо тем же шагом вернулась назад к Фаусту и скучающим тоном продолжила. - Знаешь, в EAT-классе учится такая милая особа по имени Мака-сэмпай, у нее еще, если верить слухам, отец работает Косой Смерти. Ну так вот, эта Мака-сэмпай дает очень дельные советы по поводу того, что делать в подобных ситуациях, когда твой напарник видел обнаженную женщину и ничуть этого не стыдится, будто бы и нормально это, хотя, конечно же, это совершенно не нормально. В общем... - Тихо занесла книжку над головой. - Затрещина!!!
Ударив напарника по голове томиком, Тихо отшвырнула его назад и погрозила напарнику кулаком.
- Нет, чтобы устыдиться увиденному, ну или хотя бы мне не рассказывать о том, что ты видел, ты же... ты же... Фауст! Ты не понимаешь того, что нужно делать, если видишь женщину голой! Не нужно рассказывать об этом другим женщинам, тебя же побьют, как сделала это только что я! И поверь, если ты хоть словом обмолвишься про неглиже противниц, то я не пощажу тебя даже не смотря на то, что ты ранен! И к Джейдену этому больше не подходи, смотри, как он на тебя плохо влияет!
Сайнс тяжело вздохнула и отмахнулась.
- Ну ладно. Мне интересно, чем все это закончится, Шинигами еще ничего не объявлял, хотя прошло две недели с воскрешения Асуры. От старших я слышала, что это может пробудить древних ведьм... Думаю, нам нужно поднапрячься и поскорей закончить сбор ста душ, чтобы к финальному сражению быть во всеоружии, - Тихо повела бровью. - Мы же наверняка сразимся с Асурой всей академией. Ну или с его последователями или куклами.

- Завтра же после лекций идём к доске объявлений и берём то, что требуют убить.
Тихо хмуро посмотрела на Фауста, но промолчала. Конечно, прошло уже две недели, и его ранение должно было затянуться, но она все равно опасалось, что рана может раскрыться в самый неподходящий момент. Конечно со снайперской винтовкой он мог отстреливать противников с дальних дистанций, что могло помочь ему избежать беготни и прямых столкновений с противником, но на охоте любые ситуации возможны. Тихо бы не рисковала, а осталась дома до того, как рана затянется совсем-совсем. К сожалению, Сайнс слишком хорошо знала нрав Фауста, а потому прекрасно понимала, что тот вряд ли согласится сидеть дома еще хотя бы недельку. Жажда приключений... Отучить бы его лезть куда не следует. Лучше бы на балу остался на банкете, а не поплелся в подземелье, - подумалось девушке.
- Истерики тут не при чем, абсолютно не при чем, - Тихо села за стол и скрестила руки на груди, внимательно наблюдая за трапезой напарника. - Дело в тебе, Фауст. А точнее в твоем ранении. нельзя прыгать сразу же после больницы, шов еще не затянулся, а если он внезапно откроется во время боя? Это еще неделя в больнице. Может, нам стоит немного подождать, а после этого уже выбрать себе задание? Ну или хотя бы пойти против очень слабого монстра, для разминки, чтобы ты пришел в форму. Ты можешь посчитать это трусостью, - Тихо грозно сверкнула глазами, дав понять, что она то никого не боится. По крайней мере в этот момент. - Но мне не нужен мертвый напарник. Я приехала к тебе из Италии не для того, чтобы смотреть на то, как ты помираешь. Я здесь для помощи. И послушай же ты мой совет, а не спеши на новое задание. Успеется все еще, соберем мы эти жалкие сто душ, а опыт сражения с ведьмой у тебя есть - как говорил Шинигами-сама, миньоны - это как слабенькие ведьмы.
Девушка встала из-за стола и подошла к окну. Облокотившись на подоконник, она выглянула из него и оглянулась, смотря на академию, выглядящую значительно потрепанной после случившегося. Занятий стало куда меньше, все учителя, как поговаривали в школе, были на опасных миссиях, где разгребали последствия возвращения Асуры. Да и ребята из класса EAT стали все чаще выходить на охоту, общежитие днем пустовало, изредка встречались одноклассники из NOT. Тихо нахмурилась и закрыла окно от греха подальше. Взяв с подоконника горшок с цветком и ножницы, она вернулась за стол и села, поставив горшок на стол. Обрезая листики, Тихо продолжила свой разговор с Фаустом:
- Шинигами-сама говорил, что старые враги могут пробудиться. Знаешь, есть вероятность, что нам сейчас все же будет не до сбора ста душ, может быть, мы поедем на опасные разведывательные миссии и встретимся с новыми врагами, куда интересней, чем обычные зарождающиеся кишины, - Тихо весело рассмеялась. - Надерем им зад! А в награду, может быть, получим души, и так выполняя славные дела во имя Шибусена накопим сто душонок! Хо-хо! - Тихо щелкнула ножницами. - Кстати, Фауст, что ты собираешься делать после того, как сделаь из меня косу смерти? После окончания учебы, разумеется.

Тихо покачала головой и внимательно посмотрела на Фауста, заглядывая в самые глаза. Она в очередной раз нахмурилась и потрясла в воздухе садовыми ножницами, после чего с громким стуком положила их на место. Она потерла пальцами переносицу.
- Геноцид, говоришь?.. Знаешь, я вот думаю, что не смотря на всю опасность, в нашей академии все же есть пара ведьм, которые решили обучаться мастерству повелителей, потому что уж больно выгодно тут учиться, да и плюс никто не подумает угрожать ученицам Шибусена, ведь официально они - никакие не ведьмы, а самые обычные люди. На лекциях, ну, думаю ты помнишь, нам рассказывали про ограничитель души, и вот представь, что будет, если создадут какую-нибудь штуку, которая сможет блокировать этот ограничитель? Что сделают с теми ведьмами, которые раскроются? Они же, по-логике, работают на академию... интересно, знает ли об этих ведьмах Шинигами... - Тихо вздрогнула и потрясла головой. - Ой-ой, Фауст! Твои разговоры о ведьмах завели меня совсем не в ту степь, я хотела сказать о другом! Преподавателем, говоришь? - Сайнс вскинула бровь и задумчиво подняла голову, смотря в потолок. - Знаешь... Я пока не решила. Это будет так нескоро, я закончу академию только через три года с лишним. Может, я вернусь на год к семье, отдохну с ними, а потом уже стану преподавателем. Хотя, конечно, мне совсем нечему учить детей, - девушка рассмеялась и подмигнула Фаусту.- В конце концов мне не удалось побывать в подземелье при воистину историческом событии, пусть даже противниками являлись жалкие миньоны одной из дочерей этой гнусной ведьмы, воскресившей кишина! Кстати, а ты не знаешь, кто ее убил то, эту виновницу?
Взгляд Тихо сновал по комнате, пока не наткнулся на сверток, лежащий в углу. Он немного покрылся пылью, потому что лежал без движения уже около двух недель, почти с самого первого августа, когда и произошло то знаменательное событие. В свертке находился предмет, который тихо отдала девушка с каштановыми волосами и парень с ярко-красными, кажется, их звали Оскар и Эска. Эти двое что-то говорили про бейсбольный клуб, который решили организовать, тогда Тихо не очень заинтересовалась этой идеей, но подумала, что это, возможно, может привлечь Фауста. Поговорить с ним она не успела - тот был в больнице, и чтобы наверстать таких специалистов по бейсболу, как те двое из класса EAT, Тихо перерыла множество сайтов и книжек об этом виде спорта. В свертке лежала бита, которую ей отдали эти двое, Сайнс встала с места и направилась к углу, где, взяв за ручку, стянула упаковку с биты и направила ее на Фауста, нагло усмехаясь.
- Синьор Фауст, два моих хороших знакомых из другого класса решили обучить жаждущих этому заграничному виду спорта! Эта дурацкая бита ожидает тебя уже две недели, не хочешь ли попробовать себя, пока не затянется рана? И форму не потеряешь, и не так скучно будет до полного выздоровления! Правда, говорят, уроки теперь будет вести лишь один из знакомых, вторая то вроде глаза лишилась и пока не может привыкнуть к "обрезанному" мировоззрению.

- Нет, к сожалению, не довелось побывать на ее лекциях... - Тихо угрожающе замахнулась битой и ударила ею по воздуху, после чего так же резко подняла ее вверх. На самом деле у нее и в мыслях не было уговаривать Фауста пойти с ней на занятие по бейсболу, хотя она все же немного расстроилась, когда он отказался. Ну, тут хочешь, не хочешь, а уважать чужие желания надо, хотя и не очень хочется. Еще раз махнув битой, но на этот раз в сторону, Сайнс подняла глаза на Фауста. - Нет, на самом деле это не кружок, просто эти двое проводят занятия после уроков для разминки. Ну, знаешь, ты мог бы сходить туда завтра со мной, чтобы хотя бы поддержать, я не думаю, что Оскар-кун и Эска-тян будут против. А еще... еще! - Тино поставила биту в угол и вернулась к напарнику. Наклонившись к нему близко-близко, буквально став с ним на один уровень (это выглядело забавно, учитывая, что она была одного роста с Фаустом, который в этот момент сидел на стуле), девушка прошептала. - Точно-точно! Знаешь, куда мы завтра пойдем? Знаешь? Нет, не знаешь!
Тихо отскочила в сторону и залилась громким смехом, представляя себе удивление напарника. Сейчас ей в голову пришла действительно оригинальная и странная идея, до которой сложно было бы додуматься, если бы Фауст не был в больнице - о таком начинаешь думать только когда находишься в одиночестве и ждешь возвращения напарника из больницы. Может, мысль была не совсем гениальной, может, это только Тихо показалось, что напарнику понравится, но она была уверена на все сто процентов в том, что Аудиторе оценит ее задумку и согласится поехать с ней туда, куда она хотела. Сделав таинственное выражение лица, девушка громко прошептала:
- Мы с тобой... поедем в самое замечательное место, которое только есть в городе Смерти! Тебе точно там понравится! Это... - барабанная дробь. - Цветочный магазин! Нет, даже супермаркет! Там есть столько видов растений, что тебе просто не снилось, и эта жалкая коллекция кактусов на подоконнике в твоей комнате покажется тебе никчемной и неинтересной по сравнению с тем, что мы увидим завтра в том большом офигенном магазине! - Тихо развела руки в сторону, словно пытаясь обнять тот огромный магазин с кучей растений. Она совершенно не подумала о том, что Фауст не оценит ее идею, да и что он, в общем-то, не особо то доволен и нынешней коллекцией ее цветов, от которых все соседи громко чихали по весне из-за аллергии. Но Тихо не была заинтересована в каких-то соседях.
Она подошла к чуть ранее закрытому окну и вновь отворила его, впуская свежий воздух внутрь. Вдохнув полной грудью, она повернулась к Фаусту и, улыбаясь, громко воскликнула:
- Раз после возвращения Асуры нас ждет совершенно новая и незнакомая жизнь, то почему бы не начать ее с обновок?