Чай и плюшки, оказались черезвычайно вкусными. Сид даже не успевал запивать чаем одну, как в рот, автоматически, шла вторая. Долгая драка со Стешей, а потом еще и небольшое путешевствие с Хель на плече, немного вымотали его. Да и его постоянный голод всегда давал о себе знать, но, Хейн привык терпеть, так как не всегда есть возможность каждые полчаса есть. Да и нужно же думать о Хель, ведь, если она не будет в более-менее хорошем состоянии, то и дратся он будет с более сильной отдачей. Тут уже влияют разные факторы на то, как они покажут себя в драке. Но, пока что, все проходило не плохо, по крайней мере, во время битв.
Повелитель Сида явно сначала не очень доверял всей этой натуральной пищи, и когда она посмотрела на него, парень, с набитым ртом, повернул голову к ней и посмотрел вопросительным взглядом, прекратив на секунду жевать." Да сьедобное оно, сьедобное. Ешь, пока я все не слопал..." Когда дед сказал, что им придется спать вместе в одной палатке, точнее, когда до Хейна дошли эти слова, так как вкус чая вперемешку с ароматом плюшек, был настолько сочный, что онзабыл обо всем, то он чуть не подавился, закашлявшись." Мда, дед, с чувством юмора у тебя все впорядке... Ты ведь пошутил, да? " По улыбке Бабая было понятно, что онмулыбается не от того, что это шутка. Сегодня и так у них обоих было не очень хорошее настроение, а если они еще и сейчас окажутся в одной палатке, которая точно будет маленькой, то не факт, что кто-то проснется завтра.
- Мой отец был оружием, мать повелителем, Джон и Джульетта Хейны,- быстро ответил Сид после Хель, запивая очередную плюшку чаем. Могло показатся, что ему было все равно, мертвы, значит мертвы, но это не так. Каждый год он носит на их могилы по три букета - розы, лилии и гвоздики. Их уже не вернуть, это так, но это не значит, что нужно каждый день горевать, распускать сопли и упасть в самую глубокую депрессию. Да, сначала было не легко свыкнутся с фактом, что у тебя больше нет семьи. Сид надолго ушел в себя, не посещал академию и замкнулся в своей комнате в общежитии. И каждый, кто осмелива ся зайти к нему, он был готов убить, будь-то преподаватель, глава студ совета или психолог. Но, в один из серых дней у него призошло прозрение. Хотела ли его сестра или мать, чтобы он вот так сидел, вспоминал о них и ничего не делал? Хотел ли отец Сида, чтобы его сын превратился в однородную массу дерьма, которой и так хватает в этом мире? Ответ он знал, поэтому, собравшись с мыслями, он вышел из своей комнаты и направился дальше.. Умереть он всегда успеет, Хейн знает это, но, найти себя, как оружие, ему еще придется работать над этим. Он помнит каждый день, который он провел с сестренкой, играя в прятки, с отцом, когда они возвращались с тренировок, и с матерью, которой он всегда помогал готовить. И каждое воспоминание сопровождается улыбкой, но не той коварной улыбкой, которой он одаривает всех окружающих. Она чем-то похожа на ту улыбку, которая совсем недавно была на лице Хель. Сид собирается жить дальше, не забыв о семье, которой уже нет, и о которой он всегда будет помнить, пока он может вырезать зародышей кишинов.
Но, мастера Бабая явно заинтересовали родители его повелителя. Сам Хейн почти ничего не слышал о родителях Хелл, только Штейне и о ее прошлом напарнике. Поэтому, он начал вслушиватся в разговор, уже не так активно поедая плюшки. И детали его немного удивили. " У нее есть живые родители, а она даже ни разу о них не упоминула... Значит, на это были причины... Она пропадала? И ее искали? Ведьма? Что же случилось с Хель? " Все эти вопросы пробуждали любопытство Сида, но расспрашивать пока что своего повелителя Хейн не будет спешить. Раз она не говорила о них, значит не желает, чтобы о них вообще кто-то вспоминал. А вытягивать клешнями правду, слишком рисковано. Так что парень спокойно попивал чай, наблюдая за дискуссией со стороны.
- Она повелитель, я оружие, все просто. О обстоятельствах, которые заставили Хель стать повелителем, Сид решил не упоминать, ведь, мало кто поймет ее причины. Хотя, раз мастер Бабай был знаком с ее родителями, и он говорил, что она получилась такой сумасшедшей из-за ген отца, то, возможно, он и поймет.
- Так ты, говоришь, сын Джона Хейна, - задумчиво спросил старик, переводя взгляд с прохода, где несколько минут назад была Хель, на Сида, - последний, из лезвий Крови... Да, жалко, что так случилось с твоей семьей... Хейн удивленными глазами уставился на Бабая, но потом улыбнулся. Он знает происхождение его семьи, и это даже немного обрадовало парня. Пять поколений семья следовала традициям, которые передавались от взрослых их детям. Каждый мужчина должен быть оружием, каждая женщина повелителем. И, каждый, кто принадлежал к роду Хейнов, и был оружием, имел особое умение, точнее, такую особенность, как "кровь повелителя". Когда на оружие попадает кровь того, кто держит его, то оружие постепенно начинает изменятся, превращаясь, то ли в что-то похожее на броню, то ли в щит, тем самым, стараясь защитить своего повелителя. Именно поэтому, Сид и беспокоится, хоть и мысленно, за Хель. Это, как бы, у него сделано на подсознательном уровне. Из-за этой особенности их начали называть лезвиями Крови. И, теперь, Сид был последним из них. И это немного нагоняло тоску.
- Спасибо за угощения... Тихо сказал Хейн и помог мастеру Бабаю немного убрать весь тот бардак, который они сделали. Выйдя из дома, можно было почувствовать, что на улице становилось прохладней. На парне все еще была немного растерзана куртка, но пока что он не чувствовал холода. Вдохнув полной грудью свежий воздух, он прошел несколько метров, а в след за ним вышел старик с огромным одеялом, лег возле Стеши, похлопав его по животу, и они оба накрылись им, устроившись спать. Хейн прошел немного вокруг дома, и увидел, палатку, которая явно была не очень большей.
- Мда, она явно не на мой размер, - сказал Сид и все же решился залезть туда. К счастью, Хель уже спала, так что парень аккуратно залез внутрь и пристроился у самого края. Из-за его роста, ноги торчали из палатки, но это ему не мешало уснуть, повернувшись спиной к Хель. Чай явно хорошо раслаблял, и уже через минуту, Хейн дрыхнул без задних ног.
Как всегда, Сид проснулся раньше, за своего повелителя, но вот только проблема был в том, что как только он открыл глаза, как почувствовал, что его не просто кого кто-то обнимает, а еще сильнее прижымает, стоило ему попытатся освободится от рук. - Черт... Только не просыпайся... Аккуратно... Я вылезаю... Подняв одну руку Хель, Хейн каким-то невообразимым образом выполз из палатки, как гусеница. И, как всегда, о начал разминать тело, суставы которого хрустели, как засохшие ветки. Денб был просто замечательным, но, вот только, что ему делать в такой глуши. Лучшей идеи, кроме как немного пробежатся, у него небыло, так что он скинул из себя рваную одежду и побежал, сам не зная куда. Чтобы не заблудится, он старался бегать по кругу вокруг дома. Свежий, немного морозный воздух, пробивал до костей первое вермя, но потом Сид не чувствовал холода, благодаря разогретому телу. Бег всегда помогал парню собратся с мыслями или просто развеятся, чтобы выбросить ненужный мусор из головы и полностью проснутся. Солнце только начинало лениво подниматся над горами, которые величались в далеке, а птицы только пробуждались ото сна, начиная петь свои песни. " Славное место, надо будет запомнить... "
